А.А. Сусов. Каузальные риторические отношения // Тверской лингвистический меридиан. Вып. 6. Тверь, 2006. С. 55–81.

Антон Александрович СУСОВ

ã А.А. Сусов, 2006

Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова

Кафедра теоретической и прикладной лингвистики

КАУЗАЛЬНЫЕ РИТОРИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ

Вступительные замечания. В Теории Риторической Структуры (ТРС – см. Mann & Thompson 1987) центральная роль принадлежит понятию риторического отношения (РО), которым Автор высказывания связывает по смыслу две дискурсивные единицы (как элементарные – ЭДЕ, так и более сложные). В таблице я привожу стандартный перечень риторических отношений, включая и не вошедшие в список основных РО, потому что для них не было чётких определений. Сюда же я включаю РО, постулируемые в последней версии ТРС (Mann & Taboada 2005). При отсутствии в нашей литературе тех или иных русскоязычных эквиалентов наименований РО я предлагаю свои эквиваленты. Учтены и РО, введённые позднее в работах (Mann, Matthiessen & Thompson 1992; Mann & Taboada 2005).

На основании деления РО на симметричные vs. асимметричные и на презентационные vs. объектные мы можем сгруппировать рассматриваемые РО в четыре класса.

Нетрудно заметить, что каузальные риторические отношения составляют большую часть от общего набора отношений (18 из 32). Это легко объясняется тем, что ТРС изначально создавалась для описания аргументативного дискурса, где имеет место связь между причиной и следствием. Эти отношения распределяются по 4 классам в зависимости от типа каузальной связи следующим образом.

Базовыми каузальными отношениями являются: Non-volitional Cause (Неволитивная Причина), Non-volitional Result (Неволитивный Результат), Volitional Cause (Волитивная Причина), Volitional Result (Волитивный Результат), Evidence (Свидетельство), Justify (Обоснование). Класс включает 6 элементов.

В класс целевых входят отношения: Purpose (Цель), Solutionhood (Решение), Background (Фон), Preparation (Подготовка сообщения), Enablement (Обеспечение возможности), Motivation (Мотивация). Класс содержит 6 элементов.

Класс условных составляют отношения: Condition (Условие), Unconditional (Необусловленность), Unless (Негативное условие), Otherwise (Anti-conditional, Альтернатива), Means (Средство). Класс образован 5 элементами.

В класс уступительных входит только один элемент – отношение Concession (Уступка).

Риторическое отношение как семантический предикат. Прежде чем продолжить разговор о параметрах, характеризующих риторические отношения, нужно взглянуть на природу самих отношений, их семантическую структуру. Как известно, в лингвистике традиционно выделяется четыре типа предикатов: действия, состояния, свойства и отношения. Риторическое отношение – это тоже предикат, но имеющий некоторую специфику, которая, однако, не мешает его описанию в тех же терминах, в каких квалифицируются предикаты вообще.

Нужно различать предикаты семантические (глубинные) и предикаты синтаксические (поверхностные). Семантический предикат – ядро пропозиции как логического (ментального) представления некой элементарной ситуации. По природе своей, это предикатная семантема, отображающая свойства и отношения.

В логике принято различать предикаты одноместные (прежде всего состояния и процессы) и предикаты многоместные (отношения; часто действия). Лингвист Уоллас.Л. Чейф (1975:113 и сл.) говорит о предикатах состояния, процесса и действия, допуская также выделение комплексных предикатов – процессов-действий (правда,он предикат часто, как и многие американские автор, называет глаголом, т.е. пользуется именем поверхностного явления). Для него состояния и процессы – это одноместные предикаты: The wood is dry; The wood dried. Действия и процессы-действия – многоместные предикаты: Michael ran; Michael dried the wood. Но в естественных языках есть и не выделяемые логикой нульместные предикаты; это всеохватывающие, амбиентные состояния и процессы: It’s hot; It’s raining.

Синтаксический предикат – это предикатная синтаксема, синтаксическая позиция, позиция в элементарной синтаксической структуре (зародыше предложения), иначе (в нашей граматической традиции) – сказуемое. Предикатная позиция замещается семантическим предикатом в сочетании с предикатной лексемой. Семантический предикат – основной компонент плана содержания синтаксического предиката.

Семантический предикат однопланов (только план содержания), синтаксический предикат двупланов (он знак). Семантический предикат обладает местностью, синтаксический – валентностью. Семантический предикат предопределяет валентностные свойства реализующей его лексико-синтаксической (поверхностной) единицы.

Но семантический предикат манифестируется не только в финитной форме глагола (глагольном сказуемом), но и в других языковых образованиях (таких, как деепричастия, причастия, инфинитивы, герундии, супины, а также прилагательные, существительные реляционной семантики).

Различаются также семантический актант (актантная семантема) и синтаксический актант (актантная синтаксема). Первый однопланов, второй двупланов. Его план содержания составляют актантная семантема (семантическая роль предмета / партиципанта) + значение номинативной единицы.

Риторическое отношение служит связности дискурса (а именно когеренции), связности прежде всего смысловой. В (Knott, Sanders & Oberlander 2001: 197–198) роль семантики для связности дискурса подчёркивается так: «В то время как в синтаксисе идут споры о том, является ли синтаксис автономным и чисто формальным уровнем представления, совершенно невозможно представить себе структурно правильно оформленный, но семантически аномальный дискурс. Правильность сегмента дискурса определяется в первую очередь его семантикой, в особенности, возможностью связи смыслов дискурсивных единиц в связное сообщение».

Риторическое отношение – это семантический предикат, выражаемый различными способами на поверхностном уровне, но на глубинном уровне сохраняющий свои предикативные свойства, главное из которых – валентность (местность).

Исходя из определения РО, данного Манном и Томпсон, можно сделать вывод, что типичное риторическое отношение двухвалентно, если ему подчинены Ядро и Сателлит; если же отношение многоядерно, то валентностей может быть больше.

Двухвалентность асимметричного риторического отношения согласуется со свойством любого многовалентного предиката быть разложенным на несколько составляющих его двухвалентных предикатов (Мельчук 1974).

Предикат открывает валентности на актант (или набор актантов). Встаёт вопрос, какие актанты связывает РО как двухместный предикат-отношение. Так, предикат может связывать ЭДЕ в риторическое отношение с помощью Сателлита: Читатель понимает, оценивает, совершает речевой акт или действие, оценивает вероятность, узнаёт о существовании ситуации.

Данная ЭДЕ (Сателлит) связана с предикативной вершиной другой ЭДЕ (Ядром). Этой вершиной могут быть:

а) оператор истинности (Читатель узнаёт о некоторой ситуации),

б) оценочный оператор (Читатель оценивает ситуацию),

в) перформативная вершина (Читатель совершает некоторое коммуникативное действие или речевой акт).

РО может также подчинять другое РО (точно так же, как многие предикаты подчиняют другие предикаты на правах пропозитивных актантов) в случае, когда оно является вершиной дискурсивной единицы (a text span), которая сама состоит из нескольких ЭДЕ. Валентности на именные партиципанты (за очень редким исключением) риторические отношения не имеют.

Таким образом, риторическое отношение –это предикат (некоторые многоядерные отношения могут иметь большее число валентностей) с валентностью на две предикатные вершины ЭДЕ. Покажем это с помощью следующего семантического графа:

СемГраф 1.               Риторическое отношение и вершины ЭДЕ

Заметим, что всё это – семантический взгляд на риторическую структуру, и в ТРС он эксплицитно не представлен. Однако многие теории, использующие риторические или близкие им отношения, выстраивают похожие схемы. В частности, в системе ILEX (LEX) структура представления знаний в виде графа (в разное время имевшая в данном проекте рабочие названия content potential, knowledge graph, text potential) выглядит следующим образом:

Схема. Структура представления знаний в виде графа в системе ILEX

В (ILEX) говорится: «Структура представления знаний в виде графа в системе ILEX является промежуточным звеном между представлением в базе знаний и текстом, В этом отношении она перекликается с подходом в Теории Представления Дискурса (Discourse Representation Structure – DRT)».

Здесь объекты // сущности соответствуют партиципантам пропозиции. Оператор (например, истинности/ложности) вместе с предикатом пропозиции образуют ментальную ситуацию. А отношения, связывая ситуации, образуют либо линейный текст, либо нелинейное представление текста (например, в виде когнитивной или семантической карты).

Взгляд на отношения в тексте как на предикативные характерен например для Н.А. Коминой (1984: 23), которая вводит термин прагматическая валентность для обозначения способности высказываний «вступать в функциональную связь, взаимодействовать, причём не только с себе подобными, но и с отличными от их собственной прагматической направленности высказываниями».

О валентности речь идёт и при описании пропозициональных установок и выражающих их глаголов. Так, Н.Д. Арутюнова пишет (1989: 11): «глаголы полагания не целеориентированы, но они открывают валентность на обстоятельство причины, точнее, обоснования суждения или мотива мнения». Эмпирический материал доказывает, что устойчивые конструкции, построенные из ЭДЕ с пропозициональной установкой полагания и ЭДЕ обоснования суждения или мотива мнения, соответствуют валентностям риторических отношений, в частности в случае отношения Свидетельство (Evidence).

Итак, мы получаем определение риторического отношения как двухвалентного семантического предиката с валентностью на предикативные вершины ЭДЕ, что согласуется со многими подходами к анализу текста и диалога.

Важнейшей составляющей в семантике РО является, во-первых, лежащий в его основе предикат и, во-вторых, непосредственно подчинённая ему предикативная вершина ЭДЕ. Перечисленные в начале статьи 18 риторических отношений имеют одно общее свойство – каждое из них в качестве основополагающего семантического предиката имеет предикат ‘каузировать’ (я буду пользоваться логическим знаком R как кратким обозначением любого отношения).

Следующей по важности задачей статьи будет подробное рассмотрение предикативных вершин в структуре высказывания, начиная с пропозиций, различных операторов и заканчивая перформативными вершинами, которые могут вступать в каузальное отношение.

Предикативные вершины. В моей статье «Многоуровневый анализ риторической структуры» (в данном сб.) я отметил соответствие выделенных В.Б. Касевичем (1988) рамок высказывания уровням дискурса (или доменам), выделяемым Свитсер (Sweetser 1990).Внутренняя модальная рамка соответствует предметному уровню, Внешняя модальная рамка соответствует эпистемическому уровню, а Коммуникативная рамка – коммуникативному уровню.

Сейчас меня интересует, какого рода операторы (т.е. предикативные вершины) действуют на всех этих уровнях.

Внутренняя модальная рамка / объективная модальность, обозначаемая часто как предикативная модальность, содержит оценку говорящим отражаемой ситуации с точки зрения её реальности (фактуальности) или ирреальности. Я буду использовать для обозначения объективной модальности символ М, а её значения как И (Истинно) и Л (Ложно).

Внешняя модальная рамка (субъективная модальность).Согласно (Касевич 1988: 67) «оператор субъективной модальности с модальным субъектом формируют, соответственно, внешнюю модальную рамку. Модальный субъект чаще всего совпадает с говорящим. <…> К операторам, служащим ядром внешней модальной рамки, относятся значения необходимости, обязательности, возможности (возможности как вероятности) и целый ряд других оценочных и эмотивно-оценочных значений».

Посмотрим подробнее, что входит в число этих операторов.

В группе операторов субъективной модальности мы можем выделить подгруппу, состоящую из операторов возможности, желательности и необходимости. Эти модальные значения входят в категорию потенциальной модальности «как факультативной категории, характеризующей латентную стадию, мысленное представление говорящим внутренних или внешних мотивов осуществления ситуации и выступающей в трёх основных разновидностях» (Парменова 2005: 113).

Следующая подруппа значений модальности – эпистемическая оценка, т.е. правдоподобность, вероятность ситуации с точки зрения говорящего (Плунгян 2003). Сюда можно отнести:

а) эпистемическую гипотезу: говорящий не имеет достоверных сведений и указывает вероятность ситуации: Он может быть дома, и

б) эпистемическое ожидание: истинность ситуации известна, оценивается её ожидаемость (вероятность) / неожиданность): А он, оказывается, уже приехал!

Здесь следует сделать одно существенное замечание. Говоря об объективной модальности, мы согласились с тем, что она содержит оценку говорящим отражаемой ситуации с точки зрения её реальности (фактуальности) или ирреальности, т.е. оценку отношения пропозиции к реальному или возможному миру.

Однако оценка говорящим относится прежде всего к субъективной модальности. Это противоречие разрешается следующим образом: собственно истинность/ложность пропозиции принадлежит объективной модальности, а оценка, т.е. когнитивное состояние, – субъективной. В рамочной записи это выглядит так:

Знаю (что истинно (что Р)).

Такой подход можно найти у Е. Разлоговой (1996) в её анализе оценки степени достоверности высказывания, выражаемой модальными словами. Используя набор когнитивных состояний говорящего (знание/незнание, уверенность/неуверенность, неопределённость) и предикативную модальность (истинность/ложность), она постулирует несколько когнитивных уровней, с помощью которых и описывается значение модальных слов:

1)         знание (истина / ложь): знаю, что р / знаю, что не р (известно, действительно, конечно, к счастью не, казалось бы);

2)         незнание (неопределённость): не знаю, р или не р;

3)         уверенность (истина / ложь), или уверенная истина / уверенная ложь: уверен, что р / уверен, что не р (наверняка, несомненно, безусловно, невозможно);

4)         неуверенность (неопределённость): не уверен ни в р, ни в не-р.

5)         неуверенность (истина / ложь) или неуверенная (предположительная) истина / неуверенная (предположительная) ложь: предполагаю, что р;  предполагаю, что не р (наверное, кажется, видимо, вроде (бы), вряд ли, едва ли).

6)         полная неопределённость: ничего не предполагаю (может быть, возможно, авось, только бы (не)).

Третью подгруппу составляет оценочная модальность как оценка ситуации относительно нормы. Сюда входят:

а) степень интенсивности реализации ситуации (сильно/слабо);

б) этическая оценка (хорошо/плохо, правильно/неправильно).

Приведённые три подгруппы отражают когнитивные состояния говорящего, а именно оценку им информации, введённой в фокус сознания.

Можно выделить вместе с тем когнитивные состояния, соответствующие фазам обработки информации, когда информацию так или иначе надо ввести в фокус сознания, обработать её:

1) Ввод информации: эвиденциальность (засвидетельствованность) трёх видов:

а) Прямая непосредственная;

б) Косвенная непосредственная;

в) Косвенная опосредованная.

2) Понимание, осмысление информации;

3) Активация информации, обращение внимания, выделение.

Различать пункты 1 и 3 здесь затруднительно, поскольку не всегда очевидно, является ли информация новой, активной или полуактивной для Слушающего (в общем, различать их для описания РО не обязательно). Эти пункты я обозначу под общим названием Ввод (ввод информации в фокус сознания).

В итоге мы получим пять основных когнитивных состояний, которые могут появляться во внешней модальной рамке высказывания: Ввод (Коммуникант узнаёт, вспоминает, обращает внимание), Понимание, Вера, Потенциальность (Желание, Возможность, Необходимость), Оценка. В дальнейшем я буду использовать эти термины для обозначения когнитивного состояния Говорящего и Слушающего. В качестве общего обозначения для всех вышеперечисленных я буду использовать КогСост (Когнитивное состояние).

Коммуникативная рамка. Операторами коммуникативной рамки В.Б. Касевич (1988) считает: а) оператор нарративности, или ассертивности (повествовательности, утвердительности), б) оператор интеррогативности (вопросительности) и в) оператор императивности (побудительности).

В этом перечне отражается традиционная классификация типов предложений по целевой установке (предложения повествовательные, вопросительные и побудительные). Во внимание не принимаются часто выделяемые в традиционных грамматиках оптативные предложения.

Список операторов коммуникативной рамки может быть расширен и соответствовать количеству типов речевых актов: в большинстве прагматических теорий выделяется в среднем 5–6 типов иллокутивных актов. Для всех этих типов я буду использовать общее обозначение Речевой Акт.

Также мне будет необходимо постулировать такой оператор, как Принятие, отражающий принятие, допущение Читающим некоторой точки зрения, но не обязательно означающий веру в неё. Отличие Принятия от Веры состоит в том, что он есть скорее ход в рассуждении, чем когнитивное состояние.

Как и на предметном и эпистемическом уровнях, мне в данном случае будет необходимо обозначать первого, а также второго актанта для речевых актов. Для этого я буду пользоваться терминами, принятыми в ТРС, – Пишущий и Читающий.

Дальше, я буду применять термин Действие, который может использоваться на любом уровне в зависимости от того, кто является его первым актантом, термин Ситуация для обозначения содержания пропозиции и термин Решение для обозначения когнитивного состояния агенса (в волитивных для обозначения сознательного действия). С учётом самих параметров и значений, которые они могут принимать, я получил 16 обозначений, которые буду применять в описании предикативных вершин ЭДЕ: М (Предикативная модальность), И (Истина), Л (Ложь), КогСост (Когнитивное состояние), Ввод, Понимание, Вера, Желание, Возможность, Необходимость, Оценка, Речевой акт, Действие, Принятие, Решение, Ситуация.

Базовые каузальные отношения. Самым простым типом, каузальных отношений неволитивные, включающим неволитивную причину и неволитивный результат. Между собой они различаются только тем что является Сателлитом – причина (как в РО Неволитивная причина) или результат (как в РО Неволитивный результат). Данный тип отношений обладает минимальной степенью вовлечённости говорящего, однако это не означается его полную отстранённость: ведь причинно-следственная связь между ситуациями не дана человеку в восприятии непосредственно, как, например, следование одного события за другим, она всегда является некоторым выводом говорящего. В случае неволитивной каузальности связь двух событий не ставится говорящим под сомнение (например, на улице лужи, потому что прошёл дождь) и зачастую относится к общему фонду знаний. Единственное, что дано говорящему в наблюдении, – следование результата за причиной.

Следующим по шкале вовлечённости говорящего является отношение волитивной каузальности – Волитивная Причина (Volitional Cause), Волитивный Результат (Volitional Result). Принципиальным отличием неволитивных и волитивных отношений является наличие в последних сознательного партиципанта (conscious participant).

СемГраф 2.               Волитивная Причина (Volitional Cause), Волитивный Результат (Volitional Result).

Поскольку пишущий может разделять оценки агенса, уровень вовлечённости его в отношение выше чем при неволитивном отношении.

Для волитивных отношений допустимо и довольно характерно использование операторов потенциальной модальности, обозначающих осознанное отношение агенса к ситуации:

(1)  Он должен был / хотел / мог вернуться домой, поэтому покинул мероприятие.

Определение волитивных каузальных отношений, данное сейчас, позволяет опознавать каузальные отношения в тексте, основываясь на семантике самих ЭДЕ, даже если дискурсивный маркер отсутствует. Например:

РитГраф 1.          

В этом примере предикативной вершиной причины (1) является ментальное состояние агента (осознание), а вершиной результата (2) – сознательное действие (мера). Глагол толкнуть, хоть и включён мною в ЭДЕ (2), но с семантической точки зрения не принадлежит ни одной из ЭДЕ и отражает их связь.

Если волитивные отношения предполагают, что некоторое когнитивное состояние агенса послужило причиной его действий, то полуволитивные отношения, наоборот, имеют в качестве следствия некоторое когнитивное состояние агенса, а в качестве причины – некоторое событие (как в неволитивных отношениях). Для таких отношений я использую обозначение (HalfVolitional).

Данную разновидность отношений я выделяю, во-первых, признавая, что они не вполне отвечают описанию неволитивных отношений и уровень вовлечённости говорящего в таких отношениях выше, чем в неволитивных, во-вторых, их языковое выражение вполне позволяет отличать их от неволитивных, как в следующем примере:

РитГраф 2.     

Ещё один довод в пользу выделения полуволитивных отношений – специфические языковые маркеры, в частности союз так как, не используемый для неволитивных отношений, а для полуволитивных вполне употребимый.

Таблица  Предметные каузальные отношения

Эпистемические и коммуникативные каузальные отношения. Характеристику отношений Свидетельство и Обоснование я даю в нижеследующей таблице Затем будут даны характеристики целевых отношений.

В терминах, предложенных мною ранее, их дефиниции можно представить следующим образом:

Таблица. Предметные каузальные отношения

Целевые отношения. В целевые отношения входят собственно Цель (Purpose), Решение (Solutionhood), Подготовка сообщения (Preparation), Фон (Background), Enablement (Обеспечение Возможности), Motivation (Мотивация).

Отношение Цель имеет наиболее общий характер. Эксплицитно в его дефиниции не сказано, на каком дискурсивном уровне оно должно действовать. Однако, исходя из наличия специфицированных отношений для эпистемического и коммуникативного уровня, логично считать Цель (Purpose) предметным отношением. Дефиниция данного отношения выглядит следующим образом:

Семантику отношения Цель можно представить так:

СемГраф 3.               Цель (Purpose)

Это сложное отношение, оно состоит из неволитивного отношения Неволитивный Результат, связывающего сознательное Действие Агенса в Т² с некоторым результатом в Т³, описанным в Сателлите, и Волитивной Причиной, связывающей желание Агенса в Т¹ получить результат с последующим решением в Т² совершить действие, описанное в Ядре. Отношение Цель может маркироваться как целевыми маркерами (чтобы, с целью и т.д.), так и обычными каузальными, например, X хотел совершения А, поэтому совершил Б; синонимичное употребление объясняется наличием намерения в семантике целевого отношения.

В дефиниции Манна и Томпсон сказано, что Сателлит описывает нереализованную ситуацию. Это вызвано тем, что её модальность подчинена оператору потенциальной модальности Желание, который всегда вводит нереализованную ситуацию. Однако точнее было бы сказать, что ситуация в Сателлите нереализована в момент Т¹, т.е. в момент, когда Агенс оценивает её как желаемую, но она вполне может быть реализована в момент Т³ – после действия в момент Т², описываемого в Ядре; см.: предложение: Чтобы этого добиться(Т³), ему пришлось пойти (Т²) на крайний шаг. Как видим, Сателлит описывает реализованное действие.

Некоторой разновидностью Цели (Purpose) выступает сложное отношение Решение (Solutionhood). Его дефиниция в ТРС выглядит следующим образом:

Дефиниция отношения Решение (Solutionhood) в ТРС

На волитивном уровне оценка в Сателлите ситуации как проблемной является причиной решения агенса совершить действие в Ядре. На неволитивном уровне действие Агенса в Ядре приводит к исчезновению или уменьшению ситуации в Сателлите, т.е. её негативной полярности.

Это тоже сложное отношение, оно состоит из неволитивного отношения Неволитивный Результат, который описывает в Ядре действие Агенса, приводящее к исчезновению или уменьшению ситуации в Сателлите, и Волитивной Причине, связывающей желание Агенса получить результат с последующим решением совершить действие, описанное в Ядре.

На эпистемическом уровне реализуются следующие целевые отношени.

Эти отношения входят в отношение Цель (Purpose) с валентностью на когнитивные состояния читающего:

На коммуникативном уровне реализуются:

Как видим, дефиниции этих отношений совпадают практически во всём, кроме модальности действия, выраженной в Ядре, – желания или возможности. Оба эти отношения принадлежат коммуникативному уровню, поскольку соединяют речевые акты, причём Ядро, содержащее информацию о действии, которое следует выполнить Читающему, должно быть выражено директивом (приказ, просьба), а Сателлит является вспомогательным речевым актом.

Полярность и контрастивность. Выше уже отмечалось, что отношения могут быть сложными. В частности, отношение Контраста (Contrast) может быть составной частью других отношений.

В данном разделе, во-первых, я вначале уточню соотношение Контраста (Contrast) и полярности, поскольку это будет важно в дальнейшем; во-вторых, покажу их роль в семантике РО; в-третьих, поскольку я считаю различительным не просто значение характеристики полярности, но и того сегмента, который она характеризует, рассмотрю её использование.

Для всех следующих примеров можно определить риторическое отношение как Контраст (Contrast):

Отношение Контраста (Contrast) конституируется на основании противопоставления в семантике каких-либо членов ЭДЕ: в первом примере мы определяем отношение как Контраст (Contrast) благодаря оператору отрицания, во втором на основании семантики антонимии глаголов прогулять = не посетить, а в третьем на основании семантики антонимии глаголов открыть и закрыть, образующих пару, которая не перефразируется через синоним с отрицанием (Апресян 1974: 288–297).

Можно дать следующее рабочее определение этого отношения: Контраст (Contrast) возникает в том случае, если между целыми ЭДЕ или их частями есть противопоставление, которое может быть обусловлено как наличием оператора отрицания, который может быть не выражен эксплицитно, так и противопоставлением их семантики.

Теперь обратимся к использованию характеристики полярности и отношения Контраст (Contrast) в каузальных РО. В ТРС их роли в конституировании РО отводится недостаточно внимания. Однако есть теории, где данные характеристики являются одними из базовых. Среди них Теория когнитивного картирования, основными отношениями в которой являются каузальные.

В (Кулинич 2003) отмечается, ч когнитивной модели выделяются два типа причинно-следственных связей: положительные и отрицательные. При положительной связи увеличение значения фактора-причины приводит к увеличению значения фактора-следствия, а при отрицательной связи увеличение значения фактора-причины приводит к уменьшению значения фактора-следствия

Иными словами, реализация ситуации А

а) либо приводит к реализации В (‘A [+positive] → B [+positive]’),

б) либо препятствует её реализации (‘A [+positive] → ¬ B [–positive]’).

Сходная картина наблюдается и в аргументативном дискурсе, где истинность аргументов за усиливает истинность тезиса, а истинность аргументов против ослабляет истинность или усиливает ложность ([–positive]).

Можно было бы сделать вывод, что полярность делит каузальные отношения на две пропорциональные группы, однако в сущности этих групп три. Если привести аналогию из лексической семантики (Апресян 1974: 288–297), то не открыть окно ещё не означает закрыть окно; здесь два разных случая антонимии (в терминах Апресяна) – ‘действие – уничтожение результата действия’ и ‘Р – не Р’, в скобочной записи ‘P => не Q’ и ‘не (P => Q)’ соответственно. Так как каузальное отношение есть семантический предикат ‘каузировать’, то к нему применимы многие операции над обычными предикатами, в частности выделение разных типов антонимии.

Отношения типа ‘P => не Q’ я предлагаю обозначать с помощью  приставки Contr- перед названием позитивного аналога, например, КонтрСвидетельство (ContrEvidence). Отношения же типа ‘не (P => Q)’ – с помощью префикса Не-(No-), например, Не-Свидетельство (NoEvidence). Префикс Контр- изменяет отношение таким образом, что следствие получает отрицательную полярность, т.е. аргумент приводит к нереализации или уменьшению следствия. Префик No- относится не к следствию, а к самому отношению, отрицая всю связь. Пример отрицательного аналога:

РитГраф 6 Не-Свидетельство (NoEvidence)

В некотором смысле введение такого отношения может показаться странным, однако, помимо того, что неясно, как иначе обозначать такую связь, применительно к аргументативному дискурсу введение Не-Отношений может оказаться весьма полезным. Ведь при споре в задачи коммуникантов входит не только доказательство тезиса некоторыми аргументами либо его опровержение контраргументами, но и доказательство или опровержение самой связи между тезисом и аргументами. Отношение Не-Свидетельство (NoEvidence) как раз отражает это опровержение связи.

Имплицитно это тройное деление (‘P => Q’, ‘P => не Q’ и ‘не (P => Q)’) уже проведено в ТРС: условное отношение Альтернатива (Otherwise, Anti-conditional) соответствует типу ‘P => не Q’, т.е. реализация ситуации в посылке препятствует реализации ситуации в импликации, а условное отношение Необусловленность  (Unconditional) отражает отсутствие условной связи между ДЕ (‘не (P => Q)’). Не менее важно наличие полной парадигмы и для других каузальных отношений.

Разберу подробнее условные отношения.

Позитивный аналог выражается с помощью двух отношений – Условие (Condition) и Средство (Means).

Как видим, основные отличия между двумя этими отношениями в ограничении на Сателлит, в остальном они довольно схожи. На мой взгляд это различение схоже с различением обуславливающей каузации и инструментального падежа у Р.Шенка. В (Шенк 1980: 41) он определяет отличие тем, что обуславливающая каузация (т.е. Условие) есть связь двух АКТов, в то время как инструментальный падеж (т.е. Средство) связывает маленькие действия, последовательность которых составляет АКТ. И хотя правильно будет сказать, что открывание рта и движение языком обеспечивает возможность говорить, они являются лишь средством, инструментом речи.

Особый интерес представляют негативные аналоги Условия.

Альтернатива (Otherwise, Anti-conditional): реализация ситуации в посылке (Ядро) препятствует реализации ситуации в импликации (Сателлит), например:

Не от хорошей жизни поднимает тарифы Чубайс, в противном случае он будет вынужден работать себе в убыток.

Это предложение можно перифразировать так:

(Истинно (Чубайс поднимает тарифы)) => (Ложно (Чубайс работает себе в убыток))

Негативное условие (Unless): нереализация некоторой ситуации в посылке (Сателлит) является условием реализации ситуации (например, союз если не) в импликации (Ядро), например:

Она продолжается бесконечно, если не ограничивать аппетиты чиновников жёсткой рукой.

Необусловленность (Unconditional). В этом случае отрицание относится не к одному из термов, а ко всему отношению в целом, отрицая условную связь, например:

Кроме того, можно подумать, что Запад не обвинил бы Лукашенко в подтасовках — даже если бы выборы были абсолютно честными!

Семантически отличия между этими тремя отношениями выглядят следующим образом:

Таким образом, условные отношения имеют полную парадигму: есть отношения без отрицания, с отрицанием в посылке, в импликации и в самом отношении.

Одновременно с этим в ТРС есть три РО, характеризующие аргумент в пользу чего-либо, которые, однако, не имеют негативных аналогов.

Это отношения Мотивация (Motivation), Свидетельство (Evidence) и Обоснование (Justify). Соответственно, аналогами были бы отношения типа Контраргумент, Контрсвидетельство, которые довольно часто используются, особенно в аргументативном дискурсе.

Имея более полную классификацию РО, можно бы избежать образования подобных пробелов, в частности, для отношения Причина (Cause) и Свидетельство (Evidence)

Вводить аналог отношения Негативное условие (Unless) я считаю нецелесообразным, по крайней мере пока для этого нет эмпирического материала. В целом это отношение ближе к позитивному аналогу, поскольку также обозначает причину, приводящую к позитивному следствию.

Контраст и пресуппозиция. Для раскрытия семантики каузальных РО необходимо учитывать не только аргумент и следствие, но и большую посылку, или пресуппозицию, поскольку различительной характеристикой для отношений является не только наличие контрастивного противопоставления, но и место этого противопоставления.

Большая посылка, или пресуппозиция, не включается непосредственно в риторическое отношение, однако семантически и/или прагматически она так тесно связана с риторическим отношением, что оказывает сильное влияние на его интерпретацию.

Доводом в пользу привлечения имплицитной информации служит то, что зачастую имплицитные дискурсивные единицы, не выраженные напрямую в тексте, оставляют некоторый след, влияя на структуру дискурса и связывая его единицы. Когнитивные операции, в ходе которых слушающий, лишённый непосредственного доступа к процессам порождения речи говорящего, достраивает эксплицитно не выраженную информацию, получили в лингвистике название инференций.

Хорошей иллюстрацией может послужить пример, приводимый М.Л. Макаровым (2003: 125–126), который, полемизируя с Грайсом, приводит такой пример логической инференции:

«Так, для приведённого Г.П. Грайсом (Grice 1975: 44) в качестве примера конвенциональной импликатуры высказывания {III} a. He is an Englishman, he is, therefore, brave. Он англичанин, следовательно, он храбр. логической инференцией, «надстраивающей» исходную посылку довольно тривиального силлогизма, будет суждение {III} b. All Englishmen are brave. Все англичане храбры.

Высказывание {Ш-b} составляет пресуппозиционную импликатуру суждения {Ш-а}, что наглядно проявляется в дискурсе, где реплика {Ш-с} обнаруживает тесную смысловую связь не с экспликатурой {Ш-а}, а с импликатурой, инференцией {Ш-b}, отрицая истинность последней и ставя под сомнение истинность всего силлогизма и экспликатуры {Ш-а}:

{III} a.   — He is an Englishman, he is, therefore, brave,           с   — Not all Englishmen are brave.

{III}а.   — Он англичанин, следовательно, он храбр.     с.   — Не все англичане храбры».

Теперь посмотрим, каким образом имплицитная информация вовлекается в риторическую структуру дискурса.

РитГраф 7. Восстановление имплицитной посылки и связность дискурса

Не восстанови мы здесь ЭДЕ (3), то определить, к чему конкретно относится возражение (4), было бы затруднительно.

Теперь нужно уточнить роль имплицитной большой посылки в конституировании каузального отношения: она не просто может иметь место, она обязательна. Причинно-следственное отношение не дано человеку в ощущениях, как, например, следование одного события за другим, человек всегда делает вывод о наличии причинно-следственной связи на основании своих знаний о мире и поступающей информации. Причина, почему большая посылка в рассуждениях обычно опускается, состоит в том, что собеседники, как правило, обладают во многом схожим фондом знаний о мире. Однако опускаться может не только большая, но и малая посылка.

Силлогизм с одной пропущенной посылкой называется в логике энтимемой. Энтимема – это сокращённый силлогизм, в котором пропущена либо бóльшая, либо меньшая посылка, поскольку они предполагаются общеизвестными или очевидными (Кондаков 1971: 609–611).

Когда возникают сомнения в такой очевидности, то пропущенная посылка всегда может быть восстановлена. Такая необходимость возникает не столько при логическом анализе рассуждения, сколько в ходе спора или полемики, когда недобросовестный оппонент может намеренно исключить некоторые посылки, чтобы победить в споре (Рузавин 2003: 96).

РитГраф 8. Силлогизм с несколькими большими посылками и пропущенными малыми

В данном примере условный дедуктивный силлогизм строится по общей схеме “1) Если А, то В. 2) А. 3) Следовательно В.”, которая на поверхностном уровне выражается как “1) Если А, то В. 3) В.”, из чего Читающий может сделать вывод “2) А”.

Нужно отметить, что данный пример иллюстрирует ещё один важный момент: инференция есть вывод имплицитной информации, её экпликация, и она необязательно должна совпадать с логическим выводом самого рассуждения. В данном случае инферентивными выводами, т.е. В – малой посылкой рассуждения, будут суждения типа Российский рынок заведомо неконкурентный, а логическим выводом, т.е. А, ЭДЕ (1).

Логической инференции чаще всего подлежит не выраженная эксплицитно, отсутствующая бóльшая посылка силлогизма, реже – меньшая посылка, однако отсутствующим элементом может быть и само заключение, если оно с очевидностью выводимо из посылок. Однако такие конструкции встречаются гораздо реже.

С учётом Большей посылки (БП) общая формула риторического отношения будет выглядеть следующим образом:

M (R (БП, M (R (Аргумент, Следствие ))))

Здесь я помещаю бóльшую посылку в формулу без указания её модальности, поскольку, помимо соображений простоты и краткости, она отражает некоторое общее знание, которое признаётся всегда истинным.

До сих пор я говорил, что связка Аргумент-Следствие согласуется с информацией в большой посылке, однако это не всегда так.

Для отношения Уступка (Concession) противоречие между имплицитной большой посылкой и Аргументом и Следствием является признаком, противопоставляющим это отношение всем остальным:

Сопоставление отношений по значению полярности и по контрасту

Как видим, если не учитывать большую посылку, то формально различия между уступкой и КонтрСвидетельством неясны, т е. “А приводит к не В”. Они видны только на уровне большой посылки. Рассмотрим их подробнее.

а) КонтрСвидетельство. Например:

Первый аргумент против введения парламентского режима заключается в том, что без сильных устоявшихся партий парламентское правительство обречено на слабость и постоянные кризисы, вызванные конфигурацией сил в парламенте.

В этом примере истинность аргумента имеет следствием отрицание предложения, содержащегося в тезисе (необходимо ввести парламентский режим). При этом говорящий и слушающий должны принимать (в пресуппозиции) отрицательную каузальную связь между ними (A → ¬ B), например в виде правила Если правительство слабое, то политический режим плох и его не нужно вводить.

б) Уступка

В случае уступительных конструкций между большой посылкой и связкой аргумент – следствие, есть противоречие, Контраст.

Этим объясняется использование маркеров контраста для уступительных отношений: ситуация, описываемая в паре Аргумент-Следствие, состоит в контрастивном отношении с ситуацией в большой посылке. Например:

РитГраф 8. Маркер контраста для выражения уступки

Основываясь на всём уже сказанном, для приведённого выше примера пресуппозиция должна выглядеть примерно следующим образом: Когда строится много жилья, часть его отдают особо нуждающимся.

Итоговая классификация каузальных риторических отношений. Всякое эмпирическое исследование завершается представлением его результатов в форме классификаций, в которых  тот или иной элемент рассмотренного множества фактов находит своё определнное место.

Обращение к системе параметров и уточнённым дефинициям риторических отношения и использование в трактовке риторических отношений аппарата формальной логики даёт возможность построить достаточно полную и непротиворечивую сводную классификацию каузальных отношений. И такая классификация (таксономия) множества каузальных риторических отношений предъявляется теперь читателю.

Классификация каузальных отношений

Примечание: звёздочкой помечены отношения, введённые в данной статье и отсутствующие в ТРС.

Литература

Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика: Синонимические средства языка. М., 1974.

Арутюнова Н.Д. “Полагать” и “видеть” (к проблеме смешанных пропозициональных установок) // Логический анализ языка: Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов. М., 1989.

Касевич, В.Б. Семантика. Синтаксис. Морфология. М., 1988

Комина, Н.А. Коммуникативно-прагматический аспект английской диалогической речии. Дисс. … канд. филол. наук. Калинин, 1984.

Кондаков, Н.И. Логический словарь. М., 1971.

Кулинич, А.А. Когнитивная система поддержки принятия решений "Канва" // Программные продукты и системы. № 3. 2002.

(http://www.raai.org/about/persons/kulinich/pages/kanva2003.doc)

Макаров, М.Л. Основы теории дискурса. М., 2003.

Парменова, Т. О взаимодействии разных видов модальности в русском предложении // Modality in Slavonic Languages. New Perspectives. Munchen, 2005.

Плунгян, В.А. Общая морфология: Введение в проблематику. М., 2003.

Разлогова Е.Э. Модальные слова и оценка степени достоверности высказывания // Русистика сегодня. 1996. № 3. С. 21-47.

Рузавин, Г.И. Аргументация в принятии решений // Мысль и искусство аргументациии. М., 2003. С. 357–381.

Сусов, А.А. Многоуровневый анализ риторической структуры. В данном сб.

Чейф, У.Л. Значение и структура языка. М., 1975.

Шенк, Р. Обработка концептуальной информации. М., 1980.

ILEX – Intelligent Labelling Explorer. (http://www.hcrc.ed.ac.uk/ilex)

Knott, Alistai. Levels of Representation in Discourse Relations / Ed. by A. Knott, Ted Sanders, and Jon Oberlander // Cognitive Linguistics. 2001. 12/3.

Mann, William & Thomson, Sandra A. Rhetorical Structure Theory: A Theory of Text Organization. University of Southern California, 1987.

Mann, William C. & Thompson, Sandra A. Rhetorical Structure Theory: Toward a functional theory of text organization. 1988. P. 243–281.

Mann, William, Matthiessen, Christian & Thompson, Sandra A. Rhetorical Structure Theory and Text Analysis. University of Southern California, 1989.

Mann,William, Matthiessen, Christian & Thompson, Sandra A. Rhetorical Structure Theory and Text Analysis // Discourse Description. Amsterdam, 1992. P. 39–78.

Mann, William & Taboada, Maite. The RST Web Site. 2005–2006. (www.sfu.ca/rst).

Sweetser, E.E. From Etymology to Pragmatics: Metaphorical and Cultural Aspects of Semantic Structure. Cambridge, 1990.